Skip to content

«Осужденного Макарова сделали политическим узником пенитенциарной системы»

Суд допросил бывшего руководителя ИК-1 Дмитрия Николаева

Дмитрий Николаев. Фото: 7х7, Александра Степанова

08.10.2020

Рассмотрение основного эпизода «Ярославского дела» медленно, но верно близится к завершению: большая часть фигурантов уже допрошена. В среду 7 октября суд допросил бывшего исполняющего обязанности начальника ИК-1 Дмитрия Николаева, который вместе с Игитом Михайловым обвиняется в организации пыток Евгения Макарова.

На допросе Николаев рассказал, что был назначен временно исполняющим обязанности начальника в ИК-1 в связи с «очень сложной оперативной обстановкой». Причиной сложившейся обстановки, по убеждению Николаева, послужил тот факт, что вместе с осужденными впервые россиянами в исправительном учреждении содержались также иностранные граждане, уже имевшие судимости на территории своих государств, и российские сидельцы подвергались пагубному влиянию иностранных криминальных субкультур. И хотя Николаев, как он заявил, не стремился занять должность начальника, в конце мая 2017 года все же приступил к должности исполняющего обязанности руководителя ИК-1. До этого Николаев более 15 лет проработал в ИК-2 в Рыбинске.

Вину фсиновец категорически не признал, и обвинение назвал нелепым. Он считает, что Следственный комитет сознательно занизил роль Сергея Ефремова в организации преступления, а также проходящих свидетелями по делу сотрудников колонии Соколова и Борбата. По мнению Николаева, преступлением руководил именно Ефремов, в результате его «неправильных и непрофессиональных действий» сотрудники колонии и подвергли Макарова пыткам: «вместо того, чтобы остановить это происшествие, он дал команду».

При этом на допросе Николаев подтвердил тот факт, что Макарова в колонии избивали систематически. До прихода Николаева на должность и.о начальника в ИК-1 к осужденному несколько раз уже применялась сила и спецсредства, причем Николаев уже тогда был в курсе избиений. Он лично рассматривал 7 обращений о пытках от адвоката «Общественного вердикта» Ирины Бирюковой и обращение матери Макарова, когда работал еще в аппарате УФСИН по Ярославской области. Резонансность дела и попытка привлечь к ответственности руководство колонии, по его мнению, связана в большей мере политическим подтекстом обвинения.

Из допроса Дмитрия Николаева в судебном заседании 7 октября 2020 года:

«21 апреля 2017 года в ИК-1 проводился общий обыск с привлечением сводного отряда учреждения УФСИН России по Ярославской области с привлечением отряда специального назначения. В ходе обыска к осужденному Макарову, осужденному Вахапову и осужденному Непомнящих была применена физическая сила и специальные средства. Правозащитные организации устроили пикет у здания ФСИН России в Москве на улице Житная против пыток в колониях. Все это происходило в преддверии выборов на пост президента Российской Федерации. Все сотрудники аппарата управления, включая отделение безопасности, который я возглавлял, были вовлечены в работу по разбирательству по данному факту применения к Макарову, Вахапову и Непомнящих физической силы и специальных средств. […] Напомню, что эта физическая сила и специальные средства тогда уже к Макарову были применены в третий раз, а я еще в колонии не работал. В ходе служебной проверки, инициированной лично мной, я узнал, что все общественные объединения, которые выступают в защиту осужденного Непомнящих, являющегося фигурантом «Болотного дела», а также осужденного Вахапова и осужденного Макарова […] сделали политическими узниками пенитенциарной системы».

Николаев, как и большинство ранее допрошенных фсиновцев, упомянул исключительное количество нарушений со стороны Макарова, но при этом всячески подчеркивал свое крайне терпимое отношение к личности потерпевшего. Он пояснил, что накануне событий к нему на прием приходила мать Макарова, которая жаловалась на пытки над ее сыном и просила обеспечить безопасность его жизни и здоровью. Николаев успокоил ее, пообещав, что этого больше не повторится. Он также отметил, что в период его руководства к Макарову было применено всего лишь всего 8 взысканий, из которых 6  —  выговоры, и всего 2 водворения в ШИЗО.

Бывший руководитель колонии заявил, что постоянно уговаривал Макарова перестать нарушать режим, беседовал с ним и даже дал указание начальнику психологической лаборатории ИК-1 провести аудио-визуальную диагностику осужденного. По итогам этой диагностики специалист рекомендовала соблюдать по отношению к Макарову «корректное, выдержанное отношение, исключить окрики и грубые взыскания». Однако подчиненные Николаева эту информацию до сотрудников дежурных смен не донесли, что, по мнению Николаева, помимо усталости и переработок фсиновцев, и послужило впоследствии причиной преступления.

Также на заседании по ходатайству адвоката подсудимого Мамояна суд допросил врача-невролога больницы №2 Ярославля Игоря Степанова. Не получив разрешения суда провести следственный эксперимент со статистом, защитник Мамояна счел необходимым хотя бы теоретически выяснить, возможно ли усилить болевые ощущения у человека, если избивать его руками и ногами и поливать при этом водой.

Приглашенный специалист, опираясь на свой жизненный опыт и теоретические знания, сообщил суду, что боль во время избиения вода не усиливает, если в местах воздействия нет повреждений кожи и открытых ран. Подсудимые уточнили у специалиста, мог ли Макаров аггравировать, то есть неосознанно преувеличивать свои страдания от нанесенных побоев и не было ли это и вовсе симуляцией. Невролог ответил, что симуляция все же подразумевает отсутствие симптомов в принципе. 

Сначала он отметил, что вода может даже уменьшить болевые ощущения, но затем заявил, что удары по мокрой коже будут все же более хлесткими и ощутимыми. Видеозапись невролог комментировать не стал, поскольку не ее не смотрел.

Таким образом, ничего нового, кроме, возможно, чуть более снисходительного отношения со стороны Николаева к потерпевшему, в судебном заседании не прозвучало. Влияние правозащитных организаций, личность потерпевшего и его нарушения: вот что подсудимые и их защита предъявляют суду в качестве оправдания пыток и издевательств. Попытка уличить злостного нарушителя Макарова в симуляции страданий так и не увенчалась успехом. Впереди, тем временем, допрос Максима Яблокова и, возможно, еще некоторых свидетелей со стороны защиты.

Другие новости:

«Для успешного функционирования УИС необходимо установление рационального соотношения усилий государства, исполнительной власти сверху донизу, правовых региональных органов и общества со всеми его институтами».

«Если в 1996 году потребность уголовно-исполнительной системы в финансах была удовлетворена на 66 процентов, то в 1997 году только на 34 процента. За одиннадцать месяцев 1998 года фактическое финансирование из федерального бюджета составило 38 процентов от минимальных потребностей системы. Более того, в июле – октябре 1998 года полностью прекратилось выделение бюджетных ассигнований на содержание заключенных под стражу и осужденных, что не позволило своевременно закупить продовольствие и топливо на осенне-зимний период 1998/99 года.

[…]

Фактически проваленной оказалась федеральная целевая программа “Строительство и реконструкция следственных изоляторов и тюрем Министерства внутренних дел Российской Федерации, а также строительство жилья для персонала указанных учреждений (на период до 2000 года)”, утвержденная постановлением Правительства Российской Федерации от 3 ноября 1994 года № 1231. Объем бюджетных ассигнований, выделяемых на ее реализацию, за последние три года уменьшился в 7 раз и составляет менее 3 процентов от предусмотренного. В результате следственные изоляторы переполнены почти в 1,5 раза от установленного лимита, около 100 тысяч подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений не имеют спальных мест». (Из постановления Совета Федерации «О положении в уголовно-исполнительной системе Министерства юстиции Российской Федерации» от 24 декабря 1998 года № 567-СФ)

Историческая справка: впервые в истории уголовно-исполнительной системы учреждения, исполняющие уголовные наказания, не связанные с лишением свободы, были созданы при губернских и областных отделах юстиции как Бюро принудительных работ в 1919 году (Циркуляр Народного комиссариата юстиции РСФСР от 7 мая 1919 г. № 38

Средняя персональная площадь, предоставляемая подследственным, в 12 из 77 регионах (Ростовская, Иркутская, Новосибирская, Курганская, Свердловская, Тверская, Хабаровская, Санкт-Петербургская и Московская области, Республики Татарстан и Кабардино-Балкария, Москва), где находились 51 СИЗО, 3,1 — 3,5 кв.м. Норма переполненности (вместимость помещений при их проектировании) составляла до 30 %.

Средняя персональная площадь в 7 регионах (Саратовская, Калининградская, Калужская, Ярославская и Нижегородская области, Республики Чувашия и Тыва), где находились 11 СИЗО, 2,6 — 3 кв.м. Норма переполненности до 50% .

Средняя персональная площадь в 2 регионах (Владимирская и Читинская области), где находились 3 СИЗО, менее 2,5 кв.м. Норма переполненности более 50%.

Следует отметить, что в ст.1 Наставления по оборудованию инженерно-техническими средствами охраны и надзора объектов УИС, утвержденного Приказом № 279, оборудование объектов УИС должно соответствовать не только российскому законодательству, но и Европейским пенитенциарным правилам, и стандартам Европейского комитета по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения или наказания.

Проблемы, обозначенные Президиумом Верховного Суда РФ в постановлении «О результатах рассмотрения судебной практики в отношении содержания под стражей»:

– чрезвычайно формальный подход судов к постановлениям о задержании;
– задержание лиц, привлекаемых к уголовной ответственности за правонарушения небольшой и средней степени тяжести;
– непринятие судами во внимание личных обстоятельств ответчика;
– неспособность кассационного суда и надзорной инстанции в полной мере рассмотреть доводы подсудимых, приведенные в их заявлениях об освобождении.

Верховный суд в Постановлении от 29 октября 2009 г. также напоминает, что заключение под стражу должно быть крайней мерой, и дает инструкции по применению альтернативных мер пресечения. 

— заключение под стражу может быть назначено только в том случае, когда не могут быть применены другие меры пресечения;

— при рассмотрении оснований для содержания под стражей, указанных в УПК, судьи должны удостовериться, что эти основания реальные и обоснованные, что подтверждается правдивой информацией; судьи должны также должным образом учитывать личные обстоятельства обвиняемых;

— отсутствие формальной регистрации ответчика на территории России не может быть безосновательно расценено как отсутствие постоянного места жительства;

— положения УПК, устанавливающие максимальные сроки содержания под стражей в ожидании расследования и судебного разбирательства, должны соблюдаться; во всех решениях судов, касающихся продления содержания под стражей, должен четко указываться период, на который продлевается содержание под стражей, и дата окончания действия постановления о содержании под стражей.

Концепция при этом в значительной степени не имеет «концептуального» характера, а является совокупностью хоть и важных, но частных «улучшений», в преобладающей их части инициированных самим ведомством.

 «2,5 года проведения реформы Уголовно – исполнительной системы России свидетельствуют о том, что основные цели, которые общество ожидало от данной реформы, так и не были достигнуты».

(Доклад Постоянной комиссии по содействию ОНК и реформе пенитенциарной системы Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека «О ходе реформы Уголовно – исполнительной системы России и необходимости внесения изменений в концепцию реформы, создания институтов пробации и ресоциализации»,
г. Москва 05 апреля 2013 г.)

Так за 2011 год в соответствии с системой «социальных лифтов» улучшены условия 2146 осужденным. Из них условно-досрочное освобождение получили более 1009, в колонию-поселение переведено 114, из обычных в облегченные условия отбывания наказания переведено 924 человека. «Социальные лифты» работают не только вверх по социальной лестнице, но и вниз. Соответственно ухудшены условия 253 осужденным.

Ссылка

Ст. 53.1 УК РФ об обязательном привлечении осужденного к труду в местах, определяемых органами уголовно-исполнительной системы, с содержанием его под надзором в специальном учреждении, но без изоляции от общества – в исправительном центре. Принудительные работы могут быть назначены сроком от 6 месяцев до 5 лет, за преступления небольшой и средней тяжести, а также за совершение тяжкого преступления впервые.

Применительно к данному делу, в частности, Суд постановил: в течение шести месяцев после вступления постановления в силу российские власти должны совместно с Комитетом Министров разработать обязательный к исполнению временной график введения в действие эффективных средств правовой защиты, которые способны обеспечить предотвращение нарушений и выплату компенсации заключенным, которые обратились с жалобой на бесчеловечные условия содержания в Суд.

Заявлено, что Программа будет носить «ярко выраженный социальный характер» и позволит привести СИЗО и исправительные, лечебные исправительные и лечебно-профилактические учреждения в соответствие с законодательством РФ и «продолжить внедрение международных стандартов, а также реализацию ряда положений международных договоров, соглашений и конвенций, касающихся обеспечения прав, свобод и законных интересов подозреваемых, обвиняемых и осужденных».

Под действие закона попали 99 тысяч 400 человек. Из мест лишения свободы были освобождены 9 тысяч 616 осужденных. В том числе из воспитательных колоний – 90 человек, колоний-поселений – 1705 человек, исправительных колоний общего режима – 7821 человек. Еще 73 тысячам 593 заключенным срок наказания был снижен. (Ссылка)